Master and Servants: Serge Lutens Santal de Mysore.

Обзор лимиток Serge Lutens всегда особенно приятен. Когда Мастер достает из своих закромов, а, если точнее, из священной кельи, именуемой Serge Lutens Palace Royale Shiseido, очередной аромат, то нам остается только склонить голову перед его гениальным создателем. И попутно приобщиться к еще одному шедевру.

Santal de Mysore произвел на меня очень странное ощущение. Я как будто оказался за круглым столом в окружении сразу нескольких лютансовских творений, которые попеременно рассказывали мне свои истории. Тут был и рассыпающийся ковром восточных специй Arabie, и мягкий, только что выпеченный Santal Blanc, и хрустящий подгорелой хлебной корочкой Jeux de Peau, и, наконец, мрачноватый властелин дремучего леса Chypre Rouge. Приятная и весьма колоритная компания, которая совершенно дивным образом уживалась в рамках одной комнаты.

Было совершенно непонятно, кто из присутствующих является председателем данного собрания, как, впрочем, оставалась загадкой и его повестка. Сначала это напоминало мне теологический симпозиум по преодолению давно возникшей схизмы, в которой каждый из оппонентов поочередно высказывал свою точку зрения, в то время как другие почтительно выслушивали его, сопровождая редкими комментариями.  Спустя некоторое время стороны, похоже, стали приходить к определенному консенсусу, отчего сложный и витиеватый шлейф их разговора начал обретать некое направление с логически выраженным уклоном.  Замысловатые и не всегда очевидные непосвященному трактовки ароматических нот, словно по велению Всевышнего, обрели диалектическую определенность, готовую перенестись на скрепленный подписями протокол.

Но мир оказывается, порой, больше, чем кажется на первый взгляд. В полумраке, освещаемом лишь неровным мерцанием горящих свечей, мне не удалось увидеть выражения  лиц участников таинственного собрания, а их разговор на древнем языке постоянно растворялся в высоких сводчатых стенах. И в какой-то момент я понял, что являюсь всего лишь наблюдателем, который по неведомым пока мне причинам был приглашен на столь значимую встречу.

Игра ароматических хитросплетений постепенно уводила меня в сторону, как будто приподнимая струящимся в разных направлениях шлейфом и запутывая многоголосием нот. Словно находясь  под воздействием гипнотических заклинаний на давно забытом наречии, я внезапно поймал себя на мысли, что уже сижу на толстом, переливающемся буйством невообразимых красок ковре, раскинувшемся посреди украшенных великолепной мозаикой стен. Собеседники, одетые в богатые наряды и словно не замечавшие моего присутствия, вели степенную беседу, время от времени прикасаясь к изысканным яствам, в изобилии лежавшим на дорогих серебряных блюдах. Я наслаждался изящным благоуханием специй и приглушенным блеском резной мебели, не понимая где явь, а где плод моего воображения, но желание оставаться вечным пленником этого великолепия не покидало меня ни на секунду.

Как знать, долго ли еще продолжалось бы мое путешествие по мирам, расположенным в разных пространственно-временных плоскостях, но неожиданный звонок мобильного телефона вырвал меня из облака грез, озарив вспышкой ламп и звуком проезжающих машин за окном. Воздух цивилизации третьего тысячелетия ворвался в мои легкие, предлагая вернуться в тот мир, который был моим домом.

Мощная и экспрессивная работа, в очередной раз открывающая многомерный мир великого парфюмера.