Интервью с Serge Lutens. Часть 2.

Это интервью проходило в стенах Serge Lutens Palace Royal Shiseido в Париже.

Месье Lutens, мы находимся в интерьере, который был придуман Вами, нас окружают цвета и парфюмерия, которые тоже созданы Вами. В чем, для Вас, выражается отношение между всеми этими вещами?

В сомнении. Когда я строю дом, придумываю декор или когда создаю парфюмерию, то это действительно состояние поиска чего-то приближенного к идеалу и постоянного сомнения. Я в большей степени сопоставляю сомнения, чем ищу подтверждения. Здесь много интуитивного, посланного всевышним, много всяких «наверное». И, в конечном итоге, все эти «наверное» становятся подтверждениями. Я ведь не архитектор, я не рисую чертежей на бумаге. Я создаю дома, в которых собираюсь пить, прогуливаться, жить. Дом является для меня своего рода одушевленным, равно как и книга, парфюмерия, цвета, образы - это люди. Цвета сами объясняют как воплотиться в живой мир. Аналогично парфюмерия, она развивается вместе со мной. Это немного странно.

В 1982 году, после двухлетней работы с Shiseido, Вам предложили создавать парфюмерию. Как, будучи сильно визуально ориентированным человеком, Вы смогли переключиться на создание ароматов?

Я до сих пор учусь, можно сказать, что я профессиональный ученик! Каждый день я учусь чему-то новому, особенно, если речь идет о парфюмерии, о направлении, которое очень особенное в плане используемых ароматических ингредиентов.

На протяжении многих лет Вы жили в Марракеше. Не будь Марокко…

Не было бы и парфюмерии! Марокко не было случайностью. Я очень верю в судьбу, в ее силу. Я уверен, что определенные силы притягивают некоторые вещи, а другие, наоборот, отталкивают. Мы можем только в малой степени изменить свою судьбу, и я думаю, что для меня парфюмерия была неким предначертанием. Начало занятий парфюмерией было очень естественным, также, как и макияжем. Я знал что и как нужно делать в самый первый момент. Такая же история была и с фотографией.

Во всех этих трех ипостасях – парфюмерия, макияж, образ – Вы стоите в стороне от существующих модных трендов.

Это так, все что я делаю не имеет ничего общего с понятием мода. Что такое мода вообще? Момент. Мгновение. Мода сегодня это больше информация, маркетинг, необходимо учитывать много составляющих. Есть трендовые цвета, трендовая парфюмерия, есть бренды, которые всегда делают акцент на следующем тренде. Но я работаю по-другому, я руководствуюсь интуицией. Цвета, которые я создаю, предвосхищают моду, потом они копируются и становятся ею. У меня нет необходимости следовать за модой. Извините, но я очень претенциозный человек. Достаточно сказать, что я не делаю модных вещей, не делаю парфюмерии, не делаю паблисити, я делаю кое-что еще – свою работу. И поэтому, если я создаю аромат, то только потому, что чувствую, что является ароматом настоящего момента. Это касается и цвета. И если моя работа часто считается некой отправной точкой для других, то это, наверное, потому, что она сделана совершенно вне каких-либо тенденций. Честно говоря, я делаю только то, что хочу.

Парфюмерия unisex – это новый продукт, тем не менее Вы всегда считали свою парфюмерию подходящей как для мужчин, так и для женщин.

Начнем с того, что я не очень люблю слово unisex. Я считаю, что парфюмерия существует просто для мужчин и женщин, которым она нравится. В любом случае, парфюмерия, с современной точки зрения, очень современное изобретение. Разделение парфюмерие на мужскую и женскую имеет социально-культурные корни. В 19 веке парфюмерия была просто парфюмерией и не более того. Если мужчине нравился аромат розы или лаванды, он пользовался розовой или лавандовой парфюмерией. И это было элегантно, если он был элегантным по сути. А если не был, то розовая вода исправляла положение. То же самое происходило с женщиной. Если она была элегантной, то пользовалась парфюмерией так же изящно и красиво, утонченно и индивидульно. А если в ней отсутствовало это чувство, то парфюмерия ничем не могла помочь. Парфюмерия – это отражение вашей внутренней сущности. Не имеет значения, чем вы пользуетесь – это все равно будет выражением вашей индивидуальности.

Для меня парфюмерия не имеет временной привязки. Это как в Марокко, где парфюмерию носят вне зависимости от того мужчина ты, или женщина. Разделять мужчину и женщину является фундаментальной ошибкой.

Говоря о женщинах, Вы демонстрируете их особое видение в своих фотографиях…

Это фотографии, являющиеся частью красоты. Все равно, что муза художника. Модильяни видел женщин по-своему, у меня тоже есть определенный образ женщины в голове. Для меня она собирательный образ существующей реальности. Но эта женщина даже не существует в действительности, она – часть фотографии. После того, как фотография закончена, эта женщина уже не существует для меня. Она исчезает, потому что мне больше не нужна эта реальность.

В начале Вашей работы для журнала Vogue, Вы много сотрудничали с Guy Bourdin…

Я также работал с Richard Avedon, Irving Penn, Bob Richardson...

Ваши фотографии пропитаны ощущением неподвижности, тишины.

Тишина и неподвижность находятся очень близко. Можно сказать, что я вижу красоту в неподвижности, тишине и бледности. Все это средства отгородиться от окружающего мира.

Когда люди думают о Serge Lutens и Shiseido, у них перед глазами встают белые лица с накрашенными красной помадой губами и подведенными черным карандашом глазами. Тем не менее Вы экспериментируете и с другими цветами.

Да, это правда. Время от времени я использую ярко-желтый или фуксию, или розовато-лиловый и бледно-голубой. Но люди почему-то в большинстве случаев помнят белый, красный и черный.

Откуда Вы черпаете свои цветовые вдохновения?

Это просто приходит и все. Как и в парфюмерии, это дело интуиции. Я беру те или иные цвета просто потому, что чувствую, что настало их время. У вас или есть интуиция, или ее нет. Цвет решает все сам, я здесь только ассистент!