Трудности перевода: Keiko Mecheri Scarlett.

Встреча с этим ароматом определенно запомнится каждому надолго в силу непривычных вкусовых ощущений. Сначала мне показалось, что Keiko Mecheri Scarlett пахнет  морем, а может даже океаном. Было чувство, что соленые кристаллики медленно тают у меня на языке, оставляя привкус йода и морских водорослей. А потом мне показалось, что море куда-то исчезло, и я уже нахожусь на даче, где на клеенчатой скатерти разложены пучки укропа, а рядом на двухконфорочной электроплитке варится рассол для засолки только что сорванных с грядки пупырчатых огурцов.

Есть композиции, ощущения от которых легко передать словами, причем дело как раз совсем не в их незатейливости, а в ярких и очень живых образах, возникающих при знакомстве с ними. Keiko Mecheri Scarlett принадлежит к их числу. В своем стремлении сформировать объемную картинку  он похож на быстрый и пунктуальный вагон японской подземки, несущийся по хитросплетению паутины токийского метро. Его соленый шлейф вдыхает новые силы и наполняет сознание новым содержанием, как это происходит с любым европейцем, волею судеб попавшим в страну, живущую по расписанию следующего века и при этом исповедующую уклад, сформировавшийся еще много сотен лет назад.

Scarlett - это слияние Востока и Запада, этакое Приморье нашей необъятной страны, где  ездят машины с правым рулем, а традиционные для Японии маринованные сливы можно встретить наряду с более привычными для России солеными огурцами. Но когда спустя полчаса через маринадно-укропные нотки композиции начинает пробиваться немного пряная, абсолютно несладкая, не кремовая, и, как вы уже догадались, самая настоящая роза, а не столь почитаемая в стране восходящего солнца хризантема, становится понятным, что викторианские  традиции в этой композиции почитаются не хуже самурайских. И пусть королеве цветов приходится буквально  расчищать себе путь, покалывая остальных участников парфюмерной пирамиды своими шипами, она, спустя непродолжительное время, все же вознесет  свой божественный профиль на императорский трон, наполняя шлейф  благородной аурой.

Scarlett производит весьма двойственное впечатление. С одной стороны, он предельно понятен и конкретен в своей мобилизации вкусовых рецепторов и настройке их на солоноватый лад, а, с другой,  производит инопланетное впечатление, поскольку общается с вами посредством своего особенного, иероглифичекого ароматического языка, используя адресную апелляцию в направлении абсолютно несладкого сектора вкусовых ощущений. И, как вы уже поняли из моего рассказа, этот эффект достигается весьма неожиданными средствами и ходами.

И все же в этом аромате для меня есть что-то знакомое, из прошлой ароматической жизни начала 90-х прошлого века, накатывающее мимолетной дымкой воспоминаний. Аккорд какого-то до боли знакомого парфюма, который мне приходилось периодически встречать на улице в то время, и который впоследствии пропал, став жертвой изменчивой  моды. Я катастрофически не могу идентифицировать, что это было, да может быть это не так уж и важно, тем более, что Scarlett живет в своем собственном мире, без оглядки на окружающих. Он печатает  свой неповторимый узор на прохладном стекле подсознания, чтобы дарить ощущения и рисовать на запотевшей поверхности тайные знаки образов. Холодный, как северное море и пасмурный, как нависшие над ним тяжелые тучи. Он не очень любит улыбаться, небрито взирая на хмурое осеннее утро, сквозь забрызганное каплями дождя стекло.

Очень занятная работа, которая, как мне кажется, может преподнести ряд сюрпризов даже искушенным парфюмерным пользователям. Прочно откладывается в памяти и вызывает желание вернуться к изучению вновь.